Исчерпал ли себя полностью Нормандский формат?
Отсутствие сколько-нибудь внятной информации по итогам телефонных переговоров лидеров стран-участников Нормандской четверки прямо свидетельствует о том, что никаких результатов в ходе беседы достичь не удалось — что и предсказывали эксперты.
Мирный процесс уже давно зашел в тупик по единственной причине: Киев не желает, да в целом и не может выполнить пункты Минского соглашения, которые являются правовоустанавливающей базой всех усилий по урегулированию конфликта на Украине.
Неоднократные попытки Порошенко подвергнуть ревизии минские договоренности не имели никакого успеха из-за категорического отказа Москвы отойти хотя бы на миллиметр от порядка действий, прописанного в соглашении. Германия и Франция также — даже если предположить, что они этого хотели бы — не были в состоянии предоставить опекаемому ими президенту Украины свободу маневра. Документ, подписанный в Минске, является компромиссом, в котором учитываются, хотя и не в полной мере, интересы всех сторон, и согласиться с требованием украинского лидера отдать сначала под контроль украинских властей границу, а уж потом думать обо всем остальном, означало бы полностью проигнорировать позицию народных республик. С чем они естественно будут категорически не согласны. Итог понятен — продолжение войны на неопределенно долгую перспективу.
Поэтому, не имея возможности полностью поддержать ревизионистские поползновения президента Украины, лидеры Германии и Франции вынуждены участвовать в процессе, из которого давно ушло всякое дыхание жизни. Могильное шоу, в которое превратился Нормандский формат — это не дорога к миру, а мертвая зона, из которой невозможно двигаться куда-либо. Тем не менее, для России настаивать на безальтернативности Минска — это железное правило, которому она неукоснительно следует.
С одной стороны, соглашение подразумевает формирование определенных условий, которые должны уберечь народные республики от беспощадной расправы. Думаю, что для Москвы это наиболее важный аспект, поскольку, предоставив карателям возможность расправиться с русскими, проживающими на мятежных территориях, она раз и навсегда изменит тому принципу, который сама же положила в основание своей внешней политики — «своих не бросаем». С другой, Киев, не желающий исполнять то, что записано черным по белому, под чем стоит его подпись, легко подсвечивается на политической арене как нарушитель данного слова, жулик и лжец, наплевавший на свои обещания.
В официальном кремлевском сообщении говорится, что в ходе телефонных переговоров «Были заслушаны отчёты главы Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ Эртугрула Апакана и его заместителя Александра Хуга о положении дел с обеспечением режима прекращения огня на линии соприкосновения сторон внутриукраинского конфликта». О чем рассказал Нормандской четверке Александр Хуг известно доподлинно, поскольку на прошлой неделе он провел пресс-конференцию, на которой привел данные о росте количества жертв в ходе обстрелов в полтора раза. То есть участники разговора смогли в очередной раз убедиться о том, что дела идут не просто плохо, но имеют тенденцию к ухудшению.
Число жертв и разрушений могло бы вырасти и в два, и в три, и в четыре раза, однако что-либо поделать с этим западные участники мирных переговоров не в состоянии ввиду того, что они абсолютно неверно оценивают параметры войны на Украине. Собственно, почти все сепаратистские конфликты на постсоветском пространстве оценивались Западом как спровоцированные Москвой для того, чтобы не дать республикам, возникшим после распада СССР, обрести подлинную самостоятельность. Этот трафаретный и антигуманный подход, отказывающий жителям мятежных провинций Молдовы, Грузии, а теперь и Украины в праве на субъектность и защиту собственных интересов, завел и будет заводить любые мирные переговоры в непроходимый тупик вне зависимости от того, кто конкретно будет в них участвовать, представляя интересы Европы и Америки.
Пассаж из сообщения пресс-службы Порошенко как раз является прекрасной иллюстрацией многолетнего западного подхода: «Президент Франции и канцлер Германии подчеркнули недопустимость любых заявлений, которые подрывают территориальную целостность Украины, в частности относительно создания так называемой «Малороссии»».
Императив «территориальная целостность» на самом деле вступает в полное противоречие с концепцией прав человека, ибо предполагает, что интересы единого государства стоят существенно выше культурных, языковых и политических интересов отдельных людей, права и свободы которых попираются. Парадоксально, но в этой ситуации Москва оказывается защитником так называемых европейских ценностей, поскольку она указывает на недопустимость дискриминации людей на Украине по национальному или любому другому признаку.
Исчерпал ли себя Нормандский формат? Не думаю, поскольку альтернативой ему является война — куда более жестокая и масштабная. Если есть возможность в ходе переговоров хотя бы несколько поприжать ее размах, то даже в этом случае процесс не теряет смысла. Это понимание, надо полагать, есть у президентов России, Франции и Украины. Поэтому они и дальше будут садиться за стол переговоров — не чтобы выработать согласие, а чтобы не пустить войну в полный отрыв, что было бы трагедией в политическом и человеческом измерении для всех.
