Парижская встреча в нормандском формате лидеров Германии, России, Украины и Франции 9 декабря имеет все шансы стать исторической, потому что — последней.
Кого не устраивают Минские соглашения?
Россия явно ничего особенного от неё не ждёт. Для Кремля необходимо только зафиксировать в присутствии европейских партнёров либо обязательство президента Украины Владимира Зеленского поэтапно двигаться в процессе реализации Минских соглашений, либо его неспособность такое обязательство дать и нежелание подтвердить верность Киева Минским соглашениям. Наиболее вероятен второй вариант.
Справка
Так называемый нормандский формат переговоров по Украине существует с июня 2014 года. Тогда в ходе празднования 70-летия высадки войск союзников в Нормандии лидеры России, Украины, Франции и Германии впервые обсудили урегулирование конфликта в Донбассе. С тех пор состоялся ряд телефонных бесед и встреч на высшем уровне, а также контактов министров иностранных дел.
Во-первых, Владимир Зеленский сам неоднократно утверждал, что его не устраивают Минские соглашения и он бы желал их переписать. О том же самом говорили и все ключевые члены его команды.
Во-вторых, как известно, заключительное заявление уже согласовано сторонами и, как утверждал министр иностранных дел Украины Вадим Пристайко, не содержит никаких конкретных обязательств — только общие положения.
В-третьих, президенту Зеленскому уже готовит «тёплую» встречу украинская праворадикальная оппозиция. Его оппоненты готовы назвать «предательством интересов Украины» даже самые невинные действия, не говоря уже о серьёзных уступках.
В-четвёртых, Владимир Путин неоднократно подчёркивал, что Россия, конечно, желает конструктивных переговоров, что ради этого он готов даже провести встречу с Зеленским один на один, но заявления киевских властей и самого Владимира Зеленского крайне противоречивы и не внушают оптимизма.
В-пятых, накануне встречи государственные структуры Украины постоянно совершают действия и выступают с заявлениями, которые направлены если не на срыв встречи (её на данном этапе подготовки сорвать уже почти невозможно), то на создание максимальных сложностей на пути достижения любых договорённостей.
Сложно представить себе, что в таких условиях, даже под тройным давлением Путина, Макрона и Меркель, президент Зеленский выйдет за рамки заранее согласованной с ключевыми игроками украинской политики позиции.
Ему надо всего-то сделать заявление о желании Украины пересмотреть некоторые пункты Минских соглашений, отследить реакцию Запада (реакция России ему понятна, Москва её обозначила заранее), после чего подписать заранее согласованное совместное заявление и убыть восвояси.
Никто не хочет говорить на украинском государственном
Ещё одним свидетельством того, что российское руководство готово к отказу Украины от Минских соглашений, является небывалая активность руководства ДНР/ЛНР. В Донецке и Луганске приняли специальный закон, в дополнение к Конституции определяющий границами республик границы бывших Донецкой и Луганской областей Украины. Напомню, что в рамках Минских соглашений переговоры ведутся между Киевом и отдельными районами Донецкой и Луганской областей. То есть Минские соглашения не признают суверенитет Донецка и Луганска над подконтрольными Киеву территориями Донецкой и Луганской областей. Наоборот, их реализация предполагает реинтеграцию «отдельных районов» в состав Украины, пусть и на особых условиях. Следовательно, принятием данного закона создаётся новая реальность: в случае денонсации Киевом Минских соглашений ему придётся иметь дело не с «отдельными районами», а с ДНР/ЛНР, которые распространяют свой суверенитет на всю территорию бывших областей и будут требовать вывода оккупационных войск киевского режима.
Это уже совершенно новая ситуация. Поскольку Киев пытается пойти на повышение «ставок», Россия демонстрирует готовность со своей стороны повысить «ставки». Понятно ведь, что ДНР/ЛНР не могли принять столь серьёзное решение (как закон о границе) без консультаций с Москвой. Более того, если бы они на такое решились, Россия немедленно осудила бы подобную инициативу и потребовала бы вернуться на исходные позиции. Но Кремль проигнорировал действия Донецка и Луганска.
В нагрузку в ДНР заявили о намерении отказаться от украинского языка, как второго государственного. Мотивировали это своим намерением интегрироваться в Россию, где им украинский язык будет не нужен. И вновь Кремль никак не прореагировал. Между тем до сих пор Россия специально подчёркивала, что на всех территориях, контроль над которыми утратила Украина после февраля 2014 года (и в ушедшем в Россию Крыму, и в провозгласивших независимость ДНР/ЛНР), особо защищаются права украинцев, в частности, украинский язык везде был объявлен одним из государственных.
Этот (языковой) демарш важен ещё и потому, что на самом деле «украинский государственный» ДНР ничем не мешал. Он вроде как был, но им никто нигде не пользовался. То есть языковая ситуация в республике явно не тянула на первоочередную проблему. Зато с точки зрения демонстрации Украине необратимости процесса утраты Донбасса в случае отказа от Минска этот шаг более чем эффективен.
Языковой вопрос всегда был крайне болезненным для украинских националистов (хотя бы потому, что по-украински говорила лишь меньшая часть населения страны). Государственный статус украинского языка националисты в Киеве рассматривают в качестве даже более важного символа суверенности, чем герб, гимн и флаг. Поэтому демарш ДНР не может пройти незамеченным в Киеве и будет там абсолютно правильно истолкован.
В общем, все предварительные заявления и действия всех заинтересованных сторон демонстрируют нам, что никто от встречи в Париже никаких прорывов не ждёт. Впрочем, если случится невероятное, и Зеленский проявит волю к проведению конструктивной работы, а потом ещё и сумеет в Киеве отстоять достигнутые соглашения от атаки националистов, то все будут только рады. Но это из области фантастики. В таких случаях можно уповать только на чудо.
Газовый вопрос испортил Киев
Оптимисты поговаривают о том, что в Париже может быть решён вопрос газового транзита через территорию Украины. Очень сильно сомневаюсь. Даже если газовый вопрос будет обсуждаться, надо помнить, что итоговое заявление уже согласовано и никаких сенсаций там киевские дипломаты не увидели. Между тем главы государств (и канцлер Германии) могут договориться по такому вопросу только в принципе (без деталей). Но проблема-то как раз в деталях. В принципе и Украина, и Россия согласны с целесообразностью достижения соглашения о транзите. Но технически позиции сторон абсолютно не совпадают.
Россия готова подписать соглашение на один, максимум — два года. Украина желает минимум на десять лет. Плата за транзит, которую хочет получать Украина, в 2,5-3 раза выше, чем та, которую готова платить Россия. Украина не готова пойти на взаимное обнуление претензий «Нафтогаза» и «Газпрома», а это принципиальное требование России. Наконец, в связи с анбандингом «Нафтогаза» пока непонятно, с кем надо заключать контракт.
Главное же, что все эти вопросы находятся в компетенции соответствующих хозяйствующих субъектов (государственных компаний), которые управляются правительствами. То есть даже в случае достижения некоего общего соглашения главы государств могут лишь отдать распоряжения правительствам провести соответствующие переговоры. Те, в свою очередь, должны сформировать делегации с участием представителей компаний, выдать им директивы и начать обсуждение деталей. Не сомневаюсь, что в таком обсуждении «Нафтогаз» и правительство Гончарука в состоянии «похоронить» любое распоряжение Зеленского.
Так что и по газовому вопросу не приходится надеяться на что-то большее, чем декларация намерений. Скорее, даже в закрытом режиме Зеленскому постараются объяснить, что транзит нужен не только, и даже не столько, «Газпрому», сколько ЕС. После чего останется только надеяться, что он сумеет сломать сопротивление собственных государственных структур достижению соглашения.
Впрочем, это так же «реально», как выполнение Украиной Минских соглашений.
Жёсткое заявление президента Путина по поводу срыва Болгарией сроков строительства своего участка «Турецкого потока» (приправленное более чем прозрачной угрозой найти более адекватного партнёра) свидетельствует о том, что в Москве и в газовом вопросе готовы приветствовать чудесное «прозрение» Украины, но в реальность подобного чуда не особенно верят и готовятся к развитию событий по самому плохому варианту.
По сути Россия и её европейские партнёры согласились на эту встречу, только чтобы не быть обвинёнными в том, что договорённости сорвались из-за неконструктивной позиции кого-то из них. Украине дают возможность самостоятельно «похоронить» Минские соглашения и принять на себя всю ответственность за последствия. Впрочем, шанс на конструктивную работу у Киева также никто не отнимает.
Ростислав Ищенко