Воры Украины о технологии порабощения страны: влюбить, купить, убить?
Анализируя украинские события последних месяцев, нетрудно прийти к выводу: киевская и днепропетровская власти не сделали ничего для того, чтобы потушить пожар в Донбассе, а лишь подбрасывали в огонь дрова. И нет ничего странного в том, что майданная часть Украины не слишком различает ополченцев и мирных жителей Донецкой и Луганской областей – они ведут борьбу против тех и других. Вооруженные силы – в прямом смысле этого слова. Задача проста и очевидна: «окончательное решение» русского вопроса на Украине, если все неправильные граждане будут уничтожены или уедут из страны, она останется в безраздельном владении. Для политиков – в смысле электората, для олигархов – в экономическом.
Когда все это начиналось прошлой осенью, Украина завершала свой многовекторный период, карикатуристы дорисовывали тысяча первую карикатуру на тему двух стульев. Виктор Янукович выбирал между невыгодным соглашением с ЕС, которое поддерживало меньшинство, и выгодным ТС, за который было большинство, в том числе подавляющее, если говорить об избирателях президента. Майдану удалось спровадить Януковича, а вот люди остались. И очень быстро напомнили о себе «русской весной». В марте страна победившего майдана столкнулась с реальностью: есть картинка для западных СМИ, есть социологические опросы, а есть самые населенные промышленные области, в которых люди проносят по улицам огромные российские флаги.
Новая власть заигрывала с этим, откровенно чуждым для себя народом, весьма своеобразно. Не говоря даже о моментально запущенной репрессивной машине против организаторов митингов в городах новороссийской дуги, следует обратить внимание на две даты. 18 марта украинский премьер-министр Арсений Яценюк обратился к жителям Юго-Востока, обещая русский язык и децентрализацию. А еще 28 февраля соратник Игоря Коломойского Борис Филатов написал свой знаменитый пост в фейсбуке – «вешать будем потом».
Борис Филатов с тех пор еще немало жег глаголом, как и другие деятели днепропетровской команды, и продолжает в том же духе. И не от лица простого гражданина, обеспокоенного проблемами Украины, а как заместитель губернатора области (то есть, Коломойского). Новая власть – это в том числе он.
В той прославившейся заметке было явное логическое противоречие, с одной стороны Филатов критиковал «неумные и преждевременные шаги новой власти», перечисляя отмену закона о языках и заявления о денонсации Харьковских соглашений. «Никаких десантов с Майдана. Никаких экстремистских заявлений», — писал Филатов и сразу же продолжал: «Нужно давать мразям любые обещания, гарантии и идти на любые уступки. …А вешать… Вешать их надо потом».
Нельзя объяснить это исключительно вывихнутой логикой — характерным явлением для современных украинских политиков. Борис Филатов, безусловно, прекрасно понимал, что делает, знал, что его собственное «экстремистское заявление» получит серьезное распространение, и, конечно, произведет впечатление на Крым и Юго-Восток. Вряд ли финальное красное словцо у него, «извините, вырвалось». В нем был весь смысл.
Согласитесь, странно было бы послу, прибывшему на переговоры во вражеский замок, распинаться полчаса о мире и согласии, а затем с улыбкой прибавить – а потом мы всех вас вырежем.
Понятно, что это и многие последующие заявления Филатова и коллег делались для того, чтобы вызвать страх. «Бойся, врах!» Эмоциональное воздействие, как у оказавшихся в одной камере уголовника и политзаключенного. Жители Донбасса должны были понимать, что их ждет, и соответственно этому принимать решение. Либо сражаться и умирать, либо становиться беженцами, либо гибнуть под обстрелами войск. В любом случае исчезать с территории Украины. Не вместе с территорией, как посчастливилось крымчанам, а без нее. Чемодан, вокзал, Россия – как это было неоднократно сформулировано «настоящими» украинцами.
Всем давно было понятно, что Украина, состоящая из двух очень разных половин, себя исчерпала. Последним великим сшивателем стал Янукович, при котором все окончательно и треснуло. Увы, разойтись, как чехам со словаками украинцам было не судьба. Украинские «чехи» сказали «словакам» с Донбасса – можете идти, но землю вашу мы не отдадим. «А це пид помидоры», как говаривал один герой анекдота.
Какие украинцы это сказали? Разумеется, не те, кто не сумели откосить от повесток. Но должны же были найтись такие люди, которым Украина была по-настоящему дорога. Естественно, это не донецкие шахтеры, не безработные корабелы Николаева, не одесские моряки, затерянные в далеком рейсе и даже не заробитчане с западной Украины при всем их напускном патриотизме. По-настоящему любили Украину такие люди, как Игорь Коломойский и его коллеги и заместители.
И тот же Филатов пишет об этом с присущей ему откровенностью. «Наша страна распадалась на куски на глазах. Та тихая и примиренческая Украина, которая дала нам все. И даже большие деньги. Родина, которой мы обязаны всем, что у нас есть. Включая «мерседесы» и частные вертолеты».
Этих людей не пугал майдан с его популистскими призывами убрать олигархов, все взять и поделить (главное, чтобы не досталось москалям), с его скачками и молитвами. Они знали всему этому цену, во всех смыслах. Зато восстание на Юго-Востоке привело в панику. «Мы не знали, что делать. Мы метались как звери в клетке, — пишет Филатов — Потому что страна, которую мы так любим, летела в бездну».
Это ведь действительно ужасно, когда летит в бездну страна, давшая тебе «мерседесы» и вертолеты. Тем более что ей на смену может прийти другая страна, которая даст кайло в руки.
Так и образовалась третья сила, которая попыталась вмешаться в ход истории, и когда две могучие геополитические руки тянут Украину в разные стороны, оторвать себе кусок посередине, в котором все будет, как раньше, или еще лучше. Страна будет наша, она будет давать нам большие деньги. «Мы просто не хотим в Россию, — говорил в интервью еще один представитель днепропетровской команды и еще один губернаторский зам, Геннадий Корбан, — В России тайга — закон, а прокурор — медведи. Нам так жить некомфортно. Поэтому мы и защищаем Украину».
Говорит это, кстати, человек, которого называют главным рейдером Украины. И вот ему, славящемуся отжимом предприятий, не нравится прокурор медведь. Он привык иметь дело с какими-то другими животными на этом посту.
Плохо, когда закон – тайга. Вот у Корбана в днепропетровской ОГА закон – это какое-то другое географическое понятие. «Иногда и к стене людей приходится ставить, — делился он в том же интервью. — Милицию, например. Я взял автомат и говорю: «А ну, с…, становитесь к стенке, сволочи. Пока набиваете карманы, там люди погибают».
Вот это замечательные отношения с правоохранительными органами, не то, что в России. Просто мечта. Ребята из фильма «Однажды в Америке» тоже бы так хотели.
Что самое ужасное для нынешней Украины? То, что такие люди героизируются ее обществом, считаются защитниками отечества, миниными и пожарскими. Ведь Корбан для чего-то говорит все эти чудесные вещи в интервью… «На Востоке есть принцип: «Правитель должен в себя влюбить. Если кого-то не можешь влюбить — должен его купить. Не можешь купить — должен убить». Это правило работает. Кого-то мы влюбили, кого-то — купили, а кого-то и убиваем», – вот еще выдержка из этих «протоколов сионских мудрецов». Представитель власти Корбан философствует. Толпа внемлет правителю, влюбленная, купленная, убитая…
Потому и очевидно, кому на самом деле нужно было устраивать бойню 2 мая в Одессе (ранее, нечто подобное могло случиться и в Харькове) — только тем, кто грозил вешать и должен был время от времени проводить акции в поддержку этих слов, действительно не пустых. Как и в случае с бомбежками в Донбассе, украинские патриоты делают двойной посыл — сверху привычная бессмысленная мантра «сами себя сожгли, подорвали, разбомбили», а под ней уже «to whom it may concern» — да, мы сожгли, мы разбомбили, вы поняли или еще нет?
И не только верхний слой украинского бизнеса, оказывается, любил Украину. Уголовный мир, отстоящий, впрочем, не так уж далеко, тоже не мог допустить прихода прокурора-медведя. Тот же Филатов и об этом пишет достаточно откровенно. «На штурм СБУ выдвинулись автомобили из районных центров, где вербовщики набирали штурмовиков, обещая им по 500 долларов, — излагает главный вешатель страны. — Их остановили на подъезде к городу местные днепровские авторитетные ребята. Да! Пусть морализирующая нечисть воет по этому поводу в соцсетях. Но именно пацаны с сомнительным прошлым первыми начали отлавливать вербовщиков, встречать их на АЗС и объяснять, что не стоит шалить. И это тоже история нашей страны, когда в самые тяжелые, трагические моменты самые разные люди поднялись на защиту Украины»
Они поднялись. Олигархи и рейдеры, авторитетные ребята и пацаны с сомнительным прошлым. Не забирайте нашу прелесть, нашу Украину, сказали они. Она дала нам большие деньги. И сделала нищими миллионы людей. Эти глупцы не ценят Украину, а мы — ценим, мы знаем в ней толк.
Принято считать, что на Украине имеются партия войны и партия мира. Некоторые политологи по каким-то признакам даже определяют, что Петр Порошенко склонялся бы к партии мира. Но пока президент не приступил к решающей схватке с днепропетровским доктором Зло-Коломойским, пока вся эта веселая компания победившего майданизма, включая временно откатившую на своей инвалидной коляске в сторону Юлию Тимошенко, не сплелась в разрывающий друг друга на части клубок, они все вместе делают одно, главное для них на данном этапе дело. Выжигают неправильных людей. Потому что только в этом случае оранжевая пятилетка экономических провалов не сменится приходом очередного Януковича, только так они получат оставшуюся страну навсегда. Олигархи – ее тело, бандеровские политики – вконец измученную душу.
И потому они будут стрелять по жилым домам и говорить, что это сделали боевики, скрывающиеся там же. И наслаждаться зрелищем беженцев на российской границе, постреливая вдогонку. Украина платит дорогую цену за то, чтобы Донбасс был украинским – так говорят они в телеэфирах. Чем больше местных жителей уедет, тем более украинским он станет.
Олег Бабкин
