Мы из общего прошлого
Можно много, долго и справедливо рассуждать о непреходящем значении великого патриотического народного порыва, родившего акцию «Бессмертный полк». Можно восторгаться цифрами: 24 миллиона человек в России и около 700 тысяч по Москве — действительно небывалый охват.
И можно также уверенно прогнозировать, что в следующем году акция станет еще более массовой.
Война коснулась всех
На момент окончания Великой Отечественной войны в СССР не было семьи, которая бы не потеряла хотя бы одного из своих членов. А это значит, что каждая из ныне живущих российских семей, каждый гражданин Российской Федерации имеет по несколько родственников, воевавших на фронтах самой жестокой из войн, — как доживших, так и не доживших до Победы.
Таким образом, предел возможной численности «Бессмертного полка» может совпасть с численностью населения России.
Но акция уже перешагнула российские рубежи. Марши «Бессмертного полка» начали проводиться во всех постсоветских странах. Этот факт позволяет нам зафиксировать ее выход на качественно иной уровень.
В государствах, на которые распался Советский Союз, установились далеко не однотипные режимы. Политические и экономические противоречия между ними были столь остры, а идеологической базой формирования новой государственности столь часто становился национализм (вплоть до радикального, именуемого нацизмом), что в ряде случаев были зафиксированы ограниченные военные столкновения, а пару раз дело доходило и до полномасштабных войн между бывшими частями единой страны (это не считая внутренних, гражданских конфликтов).
Страны оказались в разных, причем часто конкурирующих военно-политических и экономических объединениях. Во многих случаях даже двусторонние отношения не удается поднять выше уровня холодной враждебности, а уж поиск консенсуса в многосторонних форматах и вовсе превращается в душераздирающее зрелище.
Казалось, что вчерашние граждане одной страны больше никогда и ни в чем не будут едины. Даже День Победы умудрялись праздновать не просто по-разному, но в разные даты, с разной символикой и с разным (зачастую диаметрально противоположным) идеологическим наполнением.
И вдруг акция «Бессмертный полк» моментально объединила всех.
Грузин с абхазами и армян с азербайджанцами разделяет сегодня слишком многое. Вплоть до того, что на соответствующих территориях физически практически не осталось представителей иной нации (армян нет в Баку, но и азербайджанцы не живут в Ереване). В Киеве власть празднует победу 8 мая с маками и ненавидит георгиевские ленточки.
Но никто нигде не рискнул запретить или объявить враждебным (идеологически чуждым) «Бессмертный полк». (В Киеве путчисты- неофашисты уже планируют запретить и 9 мая, и «Бессмертный полк» — ред.)
Люди ощущают свою сопричастность к величайшей Победе в истории человечества через своих погибших и выживших предков. И им все равно, кто придумал шествие с портретами дедов и прадедов, поддерживается ли данное мероприятие в соседнем государстве, с которым то ли территории не поделили, то ли оно успело отделиться и стать независимым.
Механизм свой/чужой, заботливо взлелеянный нашими «друзьями и партнерами» за 25 постсоветских лет, прекращает работать, когда история страны становится историей семьи.
Для постсоветского пространства «Бессмертный полк» стал важным символом исторической общности. Потенциально он может стать поворотным моментом в истории, казалось, уже бесповоротного распада. По крайней мере, пока он оказался абсолютно неподвластным не дававшим доселе сбоя идеологическим механизмам разъединения. Насколько далеко зайдет восстановление памяти о былой общности (или оно ограничится только частным случаем общей Великой Победы) — вопрос на сегодня открытый. И сопротивление возникших после распада национальных элит идеологии реинтеграции, которую объективно (без чьего бы то ни было умысла) несет в себе «Бессмертный полк», будет отнюдь не академическим.
Самая всенародная Победа
Но в этом году случился новый качественный скачок. «Бессмертный полк» прорвался туда, где его вряд ли кто-то ожидал увидеть. В 2016 году он прошел по сорока странам мира.
В бывших странах социалистического лагеря (особенно в Сербии, Болгарии, Чехии) отдельные небольшие группы ветеранов войны, участников Сопротивления и их потомков и ранее устраивали шествия «Бессмертного полка». Но в этом году полк пришел даже туда, куда не дошла Красная Армия. Шествия состоялись в Венеции, Париже, Торонто, Нью-Йорке. Кстати, в последнем на улицы в составе «Бессмертного полка» вышло не меньше людей, чем в Киеве.
Таким образом, «Бессмертный полк» занял Западную Европу и перешагнул океан. И этот парад «Бессмертного полка» ставит крест на наших геополитических оппонентах эффективнее и надежнее, чем если бы по улицам американских мегаполисов прошли парадом тысячи «Армат».
Во-первых, как уже было сказано, «Бессмертный полк» к настоящему моменту уже уничтожил десятилетиями внедрявшиеся в сознание бывших советских людей информационные вирусы о бессмысленности Победы («пили бы баварское пиво»), о борьбе народов с советским государством, которую Гитлер по глупости не сумел использовать («настоящие герои» — власовцы, бандеровцы, «лесные братья», разного рода этнические легионеры — каждому на свой вкус, но все разведенные по национальным квартирам), о «генералах-мясниках, которые врага трупами завалили» (потомки маршалов и рядовых солдат идут в одном строю).
В истории человечества еще не было более всенародной Победы.
В результате огромные деньги и информационные ресурсы оказались потрачены зря — чувство единства у народов бывшего СССР сохранилось и, благодаря «Бессмертному полку», стало возрождаться и укрепляться.
Во-вторых, в этом году оказалось, что не просто люди разных национальностей, оказавшиеся после распада СССР в разных государствах, но и эмигранты из СССР, России, других бывших советских республик, исповедуя зачастую разные идеологии и будучи непримиримыми противниками, полностью сливаются в марше «Бессмертного полка». Они ощущают свое кровное родство, которые выше сиюминутных разногласий.
«Бессмертный полк» перешел в наступление, и так же, как пропагандисты «друзей и партнеров» ничего не смогли ему противопоставить на нашей земле, так они оказались неспособны противостоять ему и у себя дома. Уже сейчас к эмигрантам с постсоветского пространства, выходящим с портретами родственников, воевавших в рядах Красной Армии, присоединяются американцы, канадцы, французы, чехи, австралийцы, сражавшиеся в составе национальных контингентов, в том числе и на далеких от Восточного фронтах. С каждым годом их будет становиться все больше.
