Из прозападного либерализма так и лезут наружу струпья фашизма

Многое, что либералы говорят на приватных сходках, разной степени закрытости и узости, и что они тщательно скрывают от широкой общественности, иногда проскакивает в публичное пространство с неосторожными высказываниями.

По ним можно судить, какие идеи распространяет профильная закрытая наднациональная структура в данных группах, какими мыслями и чувствами удерживается их сплоченность.

Результаты наблюдений за такими высказываниями (индикаторами) и их анализ гораздо хуже неутешительных ожиданий.

Увы, но российский либерализм является полным отражением мирового, содержательная часть идеологии которого колеблется между бандитизмом и фашизмом. Что, естественно, отражается и в его действиях по всему миру, подходящих под определение — преступление против человечности.

Например:

• водная блокада в Сирии и в Крыму;
• преследования по национальному признаку в Прибалтике и на Украине;
• уничтожение памятников культуры в Ираке, Сирии, Афганистане, Польше, на Украине…;
• бомбардировки Югославии, Сирии, Донбасса…;
• расстрел из танков Верховного Совета вместе с народными депутатами в центре Москвы;
• удушение санкциями и разрушение целых государств;
• запрет всему миру на помощь в восстановлении разрушенной Западом Сирии…

И неважно, чьими руками мировой либерализм совершает эти страшные преступления — российские либералы поддерживают и оправдывают все это.

Кстати, подобные сценарии для России были подморожены после проигрыша мирового и местного либерализма в Северо-Кавказской войне. На каких условиях Запад воздержался от возобновления военной агрессии, можно только гадать.

Одним из последних индикаторов античеловечной мировоззренческой установки российских либералов стали два тезиса господина Барщевского (явно прилипших к нему в креакловых кулуарах) в программе В. Соловьёва 7-го февраля.

1. Чтобы понять, что произошло с КПСС, нужно посмотреть на лицо, если это можно назвать лицом, первого секретаря компартии РСФСР.

Приехали! Вот к чему привело либеральное изъятие из официального лексикона понятия гуманность. Свято место заполнили глупость и кощунство, являющиеся, вкупе с высокомерием, первым симптомокомплексом фашизма.

Судить о людях по лицу или по другим физическим данным значит вызывать в каждом человеке в России очень недобрые воспоминания, «Бессмертный полк» не даст соврать.

Но это либералов не смущает – они любыми средствами стараются убедить/обмануть себя в собственном превосходстве и незаменимости и навязать это всем остальным.

Лицо одного известного «Альфа»-банкира, например, сказало как-то в интервью, что во время приватизации 90-х на каждом крупном предприятии было совершено в среднем 12 заказных убийств.

Банкиру ли не знать, ведь банки были ключевым звеном процесса грабительской приватизации, под которую и создавались, синхронно с ОПГ, западными спецслужбами в авральном режиме в 91-м году.

С учетом захваченных в частную собственность только в 1993–1995 годах примерно 250 тысяч предприятий можно посчитать масштабы бедствия.

Однако, лица банкиров и прочих собственников, «уцелевших» в 90-е, либералам нравятся. Так же, как лицо Порошенко, сказавшего: «Наши дети пойдут в школу, а их дети будут сидеть в подвалах».

Так же, как и лицо Х. Клинтон, которое при виде залитого кровью М. Каддафи выражало демоническую радость и торжество, без тени отвращения к насилию и сострадания к несчастью. Эти примеры вообще можно назвать квинтэссенцией либерального человеконенавистничества.

2. Голодный хочет быть сытым, сытый — свободным.

Кощунственная глупость логического ряда этой сентенции — голодный хочет быть рабом сытого/свободного (как в древнем Риме) — может впечатлить только либералов, потому что они надрессированы удовлетворяться заданным смыслом ангажированных речевых формул.

Голодный не хочет быть свободным? Разве человек предпочтет быть голодным рабом (значит, никогда не стать сытым), а не голодным хозяином своей судьбы (с перспективой удовлетворения потребностей)? А кем хочет быть свободный? Может быть — всемогущим? А есть ли пресыщенные и ненасытные? Они чего хотят?

Но эти вопросы слишком сложны и некомфортны для либеральных мозгов.

Самое главное, что им положено знать, — голодный не должен хотеть, а лучше не иметь права быть свободным и образованным, чтобы не пришло в голову требовать за свой труд ничего лишнего, сверх критического минимума.

Что довело до такой посредственности мышления условных барщевских — сытость, «свобода», либерализм, страх потерять возможность обогащаться за счет обнищания других, или все вместе?

Такое скатывание в примитивизм можно объяснить только приобретенной патологией.

Одной из причин патологии может быть отравление мозга либералов ядом собственного презрения к народу, который они обманывали и грабили.

Грабеж происходил с помощью западных передовых технологий мошенничества. Однако, лгать и верить, что говоришь правду, которая не соответствует собственным словам и поступкам, — психологически опасная двойственность.

В любом случае, даже людям с дефектным мировоззрением нужна идейная основа, своя философийка. Западные технологии включают такую вспомогательную опцию — моральное оправдание для «своих сукиных сынов», помогающих, «за долю малую», грабить собственные страны и народы.

Но этого недостаточно для внутреннего самообмана. Поэтому с необходимостью включаются защитные функции самого организма и подсказывают либеральным социопатам самый примитивный выход как способ удержания психического равновесия — расчеловечивание оппонента для оправдания его ограбления, унижения и т. д.

Например, бандиты и фашисты презирают и ненавидят своих жертв (лохов, неарийцев…), хотя и живут за их счет. Богатые — бедных… Так же либералы презирают народ якобы за его рабскую сущность, или что-то в этом роде.

Еще одной причиной патологии можно считать внешнее лабораторное управление процессом неконфликтного встраивания активированных низменных инстинктов и разрушительных страстей (алчность, тщеславие…) в менталитет доминантной группы.

И снова идейным прикрытием процесса этой психической трансформации (деградации) становятся присвоенные и распространяемые некой глобальной тоталитарной сектой так называемые либеральные ценности: «свободный рынок», «права человека», «свобода слова», «неприкосновенность» частной собственности… Ни дать ни взять волк в овечьей шкуре.

Когда западные мошеннические технологии оправдания грабежа и нравственного насилия под благовидным предлогом «либеральных ценностей» были разоблачены (только частично) как тотальный обман в интересах узкой группы лиц — выраженно проступили примитивные защитные механизмы: презрение к разоблачителю, к народу…

Здесь две указанные причины патологии пересекаются и производят понятийный диссонанс, приводя к еще большей личностной путанице и неустойчивости.

Сравнительно безопасным для здоровья выходом из этого имплантированного противоречия может быть только отрезвление с публичным признанием ошибок и заблуждений (как это сделал А. Бабицкий, несмотря на долгий период работы на американском радио «Свобода», сумевший понять свои заблуждения и признаться в этом в статье). В противном случае — окончательное погружение в черную дыру морального радикализма.

Например, только одна болезненная страсть (смертный грех) — алчность — «приводит к умножению забот и попечений, ко внутренней злобе и замкнутости, а также непрестанно провоцирует страх утраты и гнев на возможных конкурентов и завистников».

К сожалению, чаще встречается неспособность к самостоятельному интеллектуальному решению сложной жизненной дилеммы и, как следствие, уход в моральный радикализм. О чем и свидетельствуют высказывания-индикаторы. За примерами далеко ходить не надо.

Из последнего:

• 80% жителей земли — идиоты — Макаревич;
• расистская «шутка» Познера про китайцев;
• уничтожение социального государства — Греф;
• превращение Кремля (кандидат в президенты) и МИДа, да и всей страны, в «Дом-2» — Чубайс;
• рост ВВП на душу населения за счет фактически увеличения смертности — Орешкин;
• тот же Барщевский и мн. мн. др.

Смягчающим обстоятельством (разве что в юридическом смысле) для этих господ может быть наличие синдрома дефицита внимания, вызванного педагогическими ошибками родителей.

Поэтому их патологическое стремление быть на виду не выбирает средств. Испарилась возможность считаться поборниками всяких свобод, значит, будут добиваться внимания мерзостью, лишь бы находиться под прицелом фотокамер, увеличительных стекол, микроскопов…

За право казаться больше и лучше, чем есть, они с готовностью продаются во внешнее управление. Сегодня они нобелевские лауреаты мира, а завтра они бомбят Ливию. Сегодня их ведут участвовать в конкурсе «Евровидение», завтра, на майдане, — призывать к свержению законной власти, послезавтра — волонтёрить на войне против сограждан. От какой-нибудь красной дорожки до факельного шествия — один шаг.

Им все равно, чем заниматься: выводить деньги из страны или «бороться с коррупцией», призывать к свободной торговле или вводить санкции, «бороться с тиранией» или жечь людей заживо, любить или ненавидеть… лишь бы продавать себя подороже, лишь бы привлекать внимание.

Либерализм освободил их инстинкты, их патологии, чтобы сеять анархию.

Как тут поверить, что вся эта либеральная рать, выступающая по всем вопросам как единое целое, обходится без централизованного управления, и что этот центр, пусть даже промежуточный, но получивший колоссальные ресурсы, не возымел претензию стать самостоятельной глобальной структурой, российским «глубинным государством»? А?