Неизлечимые болезни Украины и доктор Смерть с американским паспортом
В последние дни новости, касающиеся проводимых и.о. министра здравоохранения Ульяной Супрун идут, можно сказать, сплошным потоком, пишет украинский еженедельник «2000».
Громкий резонанс вызвал конфликт и.о. министра с директором Киевского Института Борисом Тодуровым, который обвинил её в халатности, что «забрала больше жизней украинцев, чем война за последние годы». Кроме этого, кардиохирург заявил, что «Ваш зам Линчевский заблокировал работу Института сердца. Не подписал ни одного официального документа за последние четыре месяца. Уже четвертый месяц он отказывает нам в открытии филиалов в Донецкой и Луганской областях, где население и военные вообще остались без кардиохирургической помощи».
Конечно, в некоторых заявлениях знаменитого доктора можно найти и элементы довольно типичного конфликта авторитетного специалиста с «метущим по-новому» новым начальником («Я 30 лет отдал кардиохирургии, за девять лет мы с нуля создали лучшую кардиохирургическую клинику в Украине. Как можно так обращаться со специалистами? Я ему звоню — он трубку не поднимает. Звоню секретарю, она говорит: «Вас не будут принимать». Звоню, прошу подписать письма, получаю ответ: «Мы рассматриваем»), но вот и другие сообщения:
«Согласно сообщению представителей парламентской группы „Депутатский контроль“, Национальный институт сердечно-сосудистой хирургии им. Н. М. Амосова может перестать работать уже до конца месяца. Чтобы нормально функционировать, главный кардиоцентр страны в первом квартале этого года должен был получить из бюджета почти 80 миллионов гривен, но кардиологам досталось всего 6 миллионов. Другими словами, работа Национального института Амосова, где ежедневно делают сложнейшие операции на сердце, профинансирована всего… на 8 процентов от необходимого. В связи с этим в институте приняли решение временно приостановить госпитализацию пациентов, а также отправить часть медицинских сотрудников в отпуск за свой счет»
В Национальном институте хирургии и трансплантологии им. А. А. Шалимова критическая ситуация с финансированием. Средств не хватает на выплату заработной платы сотрудникам и оплату энергоносителей.
Об этом сообщил первый заместитель директора по научной и организационной работе, заслуженный врач Украины Михаил Костылев.
В этом году выделенных средств (на зарплату) хватит лишь на 60% потребности. Что касается коммунальных платежей, то из-за постоянного (их) роста… выделенных на 1-й квартал средств нам хватит только на 23% потребности» Он отметил, что из-за отсутствия финансирования лучшие специалисты института им. Шалимова вынуждены идти в отпуск.
«В Институте туберкулеза сложилась критическая ситуация — государство не финансирует лечение больных. Кроме того, существует дефицит в размере двух млн грн в выплате заработной платы сотрудникам. Об этом сообщил директор Национального института фтизиатрии и пульмонологии им. Яновского АМН Украины, академик Юрий Фещенко. …У нас… на январь… ноль гривен финансирования питания больных, и до 20 января на медикаменты также ноль гривен было выделено», — рассказал Фещенко.
В клинике института 530 коек, на лечении сейчас 175 больных активным туберкулезом легких и нерезистентной формы.
А у нас больные — это самые тяжелые больные из всех районов Украины. Задолженность по заработной плате персоналу составляет около 80%, сообщил академик, персонал уходит, а собрать желающих работать в таких условиях очень трудно. «Мы прекратили с 1 января госпитализацию больных… Институт на грани исчезновения… а мы, научно-исследовательское учреждение такого типа, единственные на всю Украину. К слову, в такой ситуации не только наш институт — все институты», — рассказал медик»
Действительно, нетрудно заметить, что сигналы «SOS» поступают из столичных медучреждений «общегосударственного значения», в то время, как финансирование учреждений низшего уровня в основном осуществляется на «привычном», в целом, уровне. И, думаю, это совсем не случайно.
Дело в том, что такие медицинские структуры, специализирующиеся на одной группе заболеваний, принимающие наиболее сложных пациентов со значительной территории (в данном случае — со всей Украины), в которых сосредоточены лучшие специалисты, используются самые передовые технологии и одновременно являющиеся научно-исследовательскими, учебными центрами для медиков с мест — исторически больше свойственны именно для советской системы здравоохранения.
На Западе же такие подобные учреждения если и существуют, то в целом «погоды не делают». Основная масса пациентов лечится в многопрофильных клиниках неподалеку от места жительства, во всяком случае никакая медстраховка поездку на консультацию и лечение к далекому «светилу» не оплатит. Такой вояж может быть оправдан только в случае не столько тяжелой, сколько редкой болезни, на которой не каждая клиника специализируется.
При этом, конечно, существует и «разделение труда» (скажем, одна клиника в регионе более «продвинута» в онкологии, другая в сердечно-сосудистых заболеваниях) и градация по уровню компетенции — в целом выше котируются университетские клиники (медиков там также учат не в отдельных ВУЗах, а в многопрофильных университетах). В целом же система построена на том, что практически везде пациент может получить лечение примерно одинакового (и высокого) уровня.
Неудивительно, что у заезжей «мед-реформаторши» Ульяны Супрун, зацикленной на идее разрушения складывавшейся десятилетиями системы здравоохранения с обезьяним переносом того, что «у них», узкопрофильные институты оказались среди «приоритетов» на ликвидацию. Но поскольку прямое решение об закрытии общественность очевидно не примет, их решено «взять измором».
Только что вот взамен? Станут ли соответствующие отделения всех районных или хотя бы областных больниц по уровню оснащенности вровень со столичными институтами? Не исключаю, что в планах реформаторов так и должно произойти, но когда этого можно будет дождаться?! Может правильней сначала создать «альтернативные» структуры, а затем демонтировать старую систему?
Ведь у большинства нынешних пациентов центральных институтов нет времени ждать. И всегда ли отказ от формировавшейся десятилетиями структуры, реформа ради реформы может оправдать себя. Ведь на такие реформы, оснащение десятков региональных больниц нужны огромные средства, с которыми в Украине и так «напряженка». Я уже не говорю о том, что должны оставаться центры, где врачи с мест могли бы проходить переподготовку, обучение новым методам, ведь аналогов университетским клиникам у нас нет, основной медицинский научный потенциал сосредоточен именно в таких институтах.
И уж точно не поставить на поток в провинции трансплантологические операции, их и на Западе делает ограниченное число специализированных клиник, а у Супрун институт трансплантологии оказался в числе наиболее «пострадавших».
Впрочем, о том, какое будущее реформаторы готовят местным клиникам, можно судить по новостям, которые приходят с Виннитчины, родногшо региона президента Порошенко и премьера Гройсмана, который они, видимо. Решили сделать «пилотным». Там сразу в трех городах (Казатине, Шаргороде и Крыжополе) прошли массовые акции протеста против закрытия районных больниц.
Вот что сообщают СМИ: «В Крыжополе закрывают районную больницу. Теперь, не приведи Бог, если заболел, то нужно ехать до Могилева-Подольского, там искать врача. Могилев-Подольский от нас за 120 километров… Если добираться из Шаргорода в свой так называемый медицинский округ, то надо выехать в 12 километрах от райцентра до трассы Немиров — Могилев-Подольский, а там, как уже повезет. Потому что надо еще намотать 65 км под самую границу. А если выезжать до новой больницы из дальнего села Шаргородского района, то получится 100 и более километров.
Когда в Шаргороде я работал в районной газеты (до апреля 1976 года), там всем миром, при участии колхозов и совхозов и промышленных предприятий района сооружали новую районную больницу. Так сказать, в складчину. Справились с этим заданием окончательно только недавно, введя в действие шикарное помещение современной четырехэтажной поликлиники. Оснастили все корпуса необходимым оборудованием. Теперь «план реформ» предполагает все что есть, что создано людьми, забросить, закрыть, уничтожить, наверняка, просто разорить. Людям придется ездить лечиться до Могилева-Подольского. С которым, кстати, связи у Шаргородского района почти нет»
Это уже реализация другой «сверхценной» идеи Супрун о создании госпитальных округов (по 3−4 на область), в которых будет сосредоточена вся вторичная медицинская помощь. И снова возникает банальный вопрос — ведь в том же Могилеве-Подольском (для примера) больница рассчитана на определенное число пациентов и обслуживаемого населения. Как она справится с выросшим в несколько раз потоком больных? Будут строится новые корпуса взамен заброшенных в Крыжополе и Шаргороде («свежо предание…»)? А медперсонал, с комплектацией которым испытывают сложности практически все медучреждения? Ведь в Могилеве-Подольском просто физически не найти столько медиков, а там, где больницы ликвидируются, их персонал окажется на улице без шансов найти работу в своем городе.
Комментируя уже ранее реформы активистки «Майдана» с американским паспортом, я высказал «неполиткоректное» предположение, что г-жа Супрун — просто дура, некомпетентная дура с комплексом сверхценной идеи. Но теперь, наверно, должен, принести свои извинения. Супрун и те, кто за ней стоит, хорошо ведают, что творят и задача у них проста и однозначна — «оптимизировать» в целях экономии украинское здравоохранение до уровня самых бедных стран третьего мира, к категории она неумолимо скатывается. А там, «излишества» типа специализированных клиник для трансплантаций и операций на сердце не положены — один фельдшер на три деревни и одна больничка с самыми элементарными функциями на 300 километров округи. Привыкайте!
