Вашингтон злится: санкции приносят России большие деньги
Все антироссийские санкции проходят через несколько этапов их восприятия со стороны политиков тех стран, которые вводят эти санкции. Эволюция восприятия почти всегда идет по одному и тому же сценарию: сначала грозные заявления, потом сдержанные надежды, потом недоуменное молчание, потом признание, что рассчитанный эффект почему-то не достигнут, а самим инициаторам санкционных ограничений нанесен ущерб, как минимум сравнимый с тем, который несет Россия, — и это еще оптимистичная оценка.
Эталонным примером политика, который прошел по всем этапам, можно считать президента Франции Макрона, который на недавней Мюнхенской конференции по безопасности сообщил присутствующим дипломатам и военным о своих открытиях.
«У нас накопились замороженные конфликты, система недоверия, конфликты в области кибербезопасности, санкции, которые абсолютно ничего не изменили в России. Я не предлагаю их снять, я только констатирую. Наши санкции и контрсанкции стоят нам, европейцам, так же дорого, как и России, — для результата, который не является слишком позитивным», — сказал Макрон.
Это был не изолированный инцидент, а результат рефлексии, которую продолжают в публичном поле французские дипломаты. И вот уже специальный посланник французского президента по вопросам сотрудничества с Россией в сфере безопасности Пьер Вимон, выступая перед французскими сенаторами, не стесняется в выражениях: «Европейские санкции имели два эффекта: снижение торговли у всей Европы, <…> нам действительно был нанесен ущерб этими санкциями. При этом если посмотреть на цифры, то торговля между Россией и США, напротив, увеличилась. <…> Во-вторых, мы дали возможность России в результате этих санкций развить сельское хозяйство. <…> Третий элемент: в какой-то мере мы подтолкнули Россию к Китаю, который стал приоритетным партнером, в частности в области новых технологий».
Впрочем, парижские открытия не указ для наших вашингтонских оппонентов, которые смело идут вперед по усыпанной граблями санкционной дорожке. Самый свежий пример — это американские санкции против швейцарской дочерней компании российского нефтегиганта «Роснефти», которые были введены в отместку за работу этой компании в сфере продажи венесуэльской нефти. Сначала сообщение о санкциях вызвало легкую панику на Московской бирже, однако цена акций «Роснефти» после непродолжительного падения вернулась на прежние уровни. Скорее всего, настолько спокойная (и нехарактерная для невротически настроенных финансовых рынков) реакция связана не столько с ответными заявлениями самой компании, сколько с анализами перспектив Вашингтона на венесуэльском направлении, которые были опубликованы американскими и европейскими СМИ, в том числе со ссылками на западных экспертов.
Консенсус выглядит примерно следующим образом: Вашингтон побоялся вводить санкции против самой «Роснефти», ибо в таком случае пострадает весь мировой энергетический рынок, да и тот факт, что миноритарными пакетами акций российской компании владеют британская British Petroleum и суверенный инвестиционной фонд Катара, сильно охлаждает пыл «ястребов» из Государственного департамента США. Санкции против дочерней компании, которая получает в Венесуэле нефть в счет оплаты венесуэльских долгов, — это попытка затруднить венесуэльский нефтяной экспорт и отодвинуть «Роснефть» именно от этого «южноамериканского нефтяного пирога». Косвенной целью санкций принято считать «убеждение» российских властей в бессмысленности продолжения поддержки официального Каракаса и президента Мадуро. В эффективности этого подхода есть очень серьезные сомнения даже у тех, кому по долгу службы не положено сомневаться во всесилии и мудрости Вашингтона.
«Прекращение поддержки Венесуэлы со стороны Путина — (это) очень непросто», — констатирует радио «Голос Америки».
Агентство Рейтер сообщает: «Если Москва намерена продолжать направлять экспорт венесуэльской нефти, она найдет альтернативные пути, чтобы обойти сегодняшние санкции США», — написал Эндрю Бишоп из Signum Global Advisors в записке для клиентов.
Журналисты «Голоса Америки» также сделали парадоксальное открытие: чем эффективнее санкции Штатов против Венесуэлы, тем больше Россия зарабатывает на американских потребителях. Это на первый взгляд неочевидное следствие американской внешней политики стало понятным благодаря анализу таможенных данных: «Согласно данным Министерства энергетики США, нефтеперерабатывающие заводы вдоль побережья Мексиканского залива США, которые раньше зависели от тяжелой нефти Венесуэлы, почти утроили свой импорт российских нефтепродуктов за год с момента введения санкций (против Венесуэлы. — Прим. ред.)».
Более того, они же обнаружили еще одно последствие санкций: по версии «Голоса Америки», из-за того что Венесуэла не может продавать свою нефть на мировом рынке, она продает ее российским компаниям с дисконтом (то есть российские покупатели на ней зарабатывают дополнительную прибыль), и при этом полученные деньги от продажи нефти уходят на погашение кредитов, взятых на покупку российского оружия. То есть деньги опять же возвращаются в Россию в той или иной форме. С учетом очевидной ангажированности источника, который описывает эту схему, можно обоснованно сомневаться в точности опубликованной американцами информации.
Однако наши заокеанские партнеры именно так видят ситуацию и не сомневаются в своей интерпретации реальности, и это означает, что сейчас они испытывают колоссальные душевные страдания. Они испытывают их от осознания того, что Россия ударными темпами зарабатывает деньги на безуспешных американских попытках устроить в Венесуэле переворот. К такому геополитическому дзюдо на «заднем дворе Америки» (именно так называют Южную Америку в Вашингтоне) в Белом доме никто не привык.
В этих условиях логично ожидать, что от Госдепа будут требовать «сделать что-нибудь с этими русскими», ну вот он и делает, что умеет. Притом что американская дипломатия давно утратила навык ведения субстантивных переговоров. Зачем договариваться, если можно вводить санкции? Соответственно, санкции будут вводиться дальше, а потом журналисты и эксперты будут на страницах государственных американских изданий объяснять читателям, сколько США пришлось заплатить денег (или недополучить прибыли) за удовольствие помахать санкционной дубинкой.
И в этом контексте перспективы налаживания (пускай и в очень-очень отдаленном будущем) отношений по линии Москва — Париж смотрятся намного предпочтительнее. При всех сложностях отношений с европейской политической элитой хотя бы часть ее представителей демонстрирует способность к размышлениям о последствиях своих собственных действий.
Официальный Вашингтон в этом смысле, несмотря на все рекомендации вменяемых американских экспертов, пока предпочитает смело наматывать круги по трассе, усыпанной санкционными граблями. Результат — предсказуем. Но для США вновь окажется неприятным сюрпризом.
Иван Данилов
