Украина: Тяжкое безумие несостоятельного государства

Современную Украину часто называют театром абсурда. На мой взгляд, граница, разделяющая абсурд с тяжким безумием, давно пройдена: мозговая гниль поразила украинскую систему власти и национальных ценностей от ушей до пяточного нерва при полном безмолвии населения. Происходящее на Украине до жути напоминает бессмысленный и жалкий бег курицы с отрубленной головой. Теряя кровь и оставляя на репейниках перья, мчится она, сбивая лапы о камни, в бурьян, за которым раскинулся глубокий и мрачный овраг.

Очередное тому свидетельство – проходившие 30 июня – 2 июля 2017 года «праздничные мероприятия» с примечательным названием «ШухевичФест», приуроченные к 110 годовщине со дня рождения одного из главарей ОУН-УПА, гитлеровского офицера, палача и военного преступника Романа Шухевича по кличке Чупринка.

Вот уже несколько дней жителей Киева, Львова и других городов Украины приглашают участвовать в народных гуляниях в честь оуновского упыря. Интересно, что в качестве рассадников бумажной заразы замечены активные старушенции, относящиеся к социальной группе «Дети войны».

Старушенции и раздаваемые ими бумажки разъясняют прохожим роль Шухевича – Чупринки в истории. О том, что дедушка Рома любил детей, одаривал их шоколадом и при этом не состоял в вермахте и вспомогательной полиции СД, не имел гитлеровских наград и, упаси Бандера, не принимал участия в львовской расправе 1941 года — массовом убийстве евреев и поляков.

Одна только приставка «Фест» говорит о том, что «мероприятие» направлено на обандеривание молодёжи, как целевой аудитории.

Трёхдневному шабашу был дан старт в 17 часов. Организаторы «фестиваля», в число которых входят городские власти и музей с красноречивым названием «Территория террора», обещали посетителям «массу удовольствия». Под «удовольствиями» подразумеваются разливы агитационной диареи пополам с патокой через видеопоказы и лекции о Шухевиче, его семье и даже «Шухевиче с человеческим лицом» «не только как о подпольщике, но и как о спортсмене, бизнесмене и пластуне».

Программа также включала встречи и дискуссии посетителей фестиваля с «выдающимися историками».

Открывал «Фест» символический огонь «повстанческой» ватры – гуцульского костра. В день закрытия дали рок-концерты львовские лабухи Parabellum, Torban, Lemkobluegrassband, «Шосте чуття» и прочие говнари.

Дата проведения «праздничных мероприятий» не случайна: 30 июня 1941 года в оставленный Красной Армией Львов вошли батальон вермахта «Нахтигаль» под командованием гауптмана Шухевича и обозы с бандеровскими активистами и «администрацией», именуемые «походными отрядами ОУН», а также немногочисленные немецкие координаторы и инструкторы, имеющие прямое отношение к абверу и полиции имперской безопасности СД.

В этот же день во Львове состоялся большой митинг, на котором от лица Бандеры выступил видный деятель ОУН(б) Ярослав Стецько, зачитав не согласованный с немцами акт провозглашения государственности, что лишний раз говорит о тяжёлом поражении мозга у самостийников: надо быть законченным дегенератом, чтобы провозглашать подобные акты на территории, оккупированной чужим государством, да ещё и находясь на службе у оккупантов для исполнения самой грязной работы.

Но Стецько все эти нюансы ни в коей мере не тревожили, поскольку оуновские упыри видели в гитлеровских вурдалаках родственные души, а в Гитлере, открытым текстом назвавшего славян «неполноценной расой, подлежащей уничтожению и переселению за Урал», не иначе как «вызволителя». Но самой правдивой в речи Стецько прозвучала фраза: «наша власть будет страшной». Сам Бандера в это время кантовался в оккупированном фашистами Кракове и приехать на «акт Соборности» не смог из-за «организационных вопросов», или, скорее, в ожидании, когда его подручные «подчистят» Львов к его приезду и займут различные административные должности при гитлеровцах.

Вот парочка наиболее смачных выдержек из львовской речи Стецько:

«Восстановленное Соборное Украинское Государство будет тесно сотрудничать с национал-социалистической Велико-Германией, которая под руководством Адольфа Гитлера создает новый порядок в Европе и мире и помогает украинскому народу освободиться из-под московской оккупации. Да здравствует Организация украинских националистов, пусть живет Проводник ОУН Степан Бандера!».

«Москва и жидовство – это самые большие враги Украины и носители разлагающих большевистских интернациональных идей. Считая главным и решающим врагом Москву (а не жидовство), которая собственно держала Украину в неволе, тем не менее, должно оцениваю неоспоримо вредную и враждебную роль евреев, помогающих Москве закрепощать Украину. Поэтому стою на позиции уничтожения жидов и целесообразности перенести на Украину немецкие методы экстерминации еврейства, исключая их ассимиляцию».

Для непонятливых: экстерминация – заумный термин, обозначающий полное истребление. На Западе экстерминаторами называют истребителей вредной домашней живности – дезинсекторов.

Германские кураторы, нуждавшиеся в «услугах» оуновцев версий «Б» и «М», пропустили мимо ушей словесную трескотню бандеровских болванчиков, сосредоточившись на заявлении об экстерминации. Вторую половину дня 30 июня 1941 оуновцы использовали для подготовительных мероприятий. В частности, ими была организована «украинская милиция», в которую вошли бывшие сотрудники львовской милиции, организованной Советской властью. Перевёртыши снимали с фуражек звёздочки и вместо них цепляли тризубы. Очень, очень по-европейски гибкие люди. Польза от этих гибких людей для «нахтигалей» и оуновцев была очевидной: работая в органах советской милиции, мерзавцы прекрасно знали адреса, по которым проживали евреи, поляки, советские работники, а также были в курсе, где находятся зажиточные квартиры. Отличительным знаком «украинской милиции» была жовто-блакитная нарукавная повязка.

1 июля 1941 года была развязана двухдневная бойня, известная как «львовский погром». Подстрекателями погрома была немецкая оккупационная администрация, но непосредственными исполнителями бойни выступили отряды «украинской милиции» при посильной помощи львовских обывателей. В издевательства, избиение и убийства людей были вовлечены даже львовские подростки.

Как известно, любой погром начинается с евреев. Утром, во вторник, 1 июля, «милиция», при помощи добровольных помощников, начала выгонять евреев, женщин и мужчин, на улицы Львова. Львовских евреев – музыкантов, университетских преподавателей, часовщиков, аптекарей, ювелиров и портных – ждало тщательно продуманное унижение. Их делили на небольшие группы и отправляли на уборку городских улиц. Причём, собирать мусор евреи должны были голыми руками, ползая на коленях, выдерживая шквал оскорблений, плевки, тычки и побивание камнями.

Лиха беда начало. Постепенно «милиция» с доброхотами впали в раж и от моральных унижений они перешли к физическому уничтожению.

Пролилась первая кровь. Львовских евреев избивали и убивали по месту жительства, на улице и где придётся. Одну из групп евреев «милиция» отправила к месту расправы в трёхкилометровый путь на коленях в тюрьму на Бригидках. Весь путь людей избивали.

Мужчин и женщин, выгнанных на улицы, забивали насмерть, дав им закончить унизительную работу.

Немцы в погромы почти не вмешивались, оставив всю грязную работу туземцам, оставив за собой координацию и тщательно документируя ход погрома. Известно, что во время резни во Львове работала специальная берлинская группа фотографов и кинодокументалистов, снимавшая отчёт руководству о «перспективах» дальнейшей работы с украинскими националистами.

Большими любителями специфических снимков, но для себя, оказались солдаты и офицеры 1-й дивизии горных егерей «Эдельвейс», одно из подразделений которой вошло вместе с «Нахтигалем» во Львов.

Пара эпизодов расправы, описанные свидетелями:

«Один украинец особенно врезался в память Левина. Элегантно одетый в красивую рубашку-вышиванку, он бил евреев железной палкой. С каждым ударом в воздух взлетали куски кожи, иногда – ухо или глаз».

Выжившая Мария Гесиола вспоминает: во время того, как она и ее тетя пытались договориться с украинцами, пришедшим в их квартиру, чтобы те оставили в покое ее дядю, мальчик девяти лет вышел вперед и решил дело, сказав дяде: «Пойдем, старый жид».

Одной из характерных особенностей погрома было унижение еврейских женщин. Подобные прецеденты уже случались во время погромов в оккупированной нацистами Польше. В декабре 1939-го в Кракове насильно раздевали евреек – и многие члены ОУН (особенно те, которые вскоре стали костяком бандеровского движения) участвовали в краковских погромах, в ожидании гитлеровского вторжения в Западную Украину, ставшей частью УССР и Советского Союза.

Во Львове 1941-го женщин пинали, били в лицо и по чему попало палками и подручными предметами, таскали за волосы, перекидывая от одного погромщика к другому. Многих прилюдно раздевали догола. Беременных тоже били, специально метясь в живот.

Многочисленные фотографии изобличают убийц и погромщиков, хотя последние 15 – 20 лет необандеровцы, в потугах очистить от грязи и пролитой крови своих «попэрэдныков», пытаются свалить всю вину на НКВД. Напрасный труд. Немецкие фотодокументы изобличают оуновских упырей.

Пример – фотография убитых евреев во дворе тюрьмы «Бригидки». На обороте есть надпись «Bluthof Lemberg», т.е. «Кровавый двор Львов». На самом фото запечатлены хаотически разбросанные трупы, на многих из которых заметна домашняя одежда. На одном из убитых видны подтяжки, которые у него обязательно изъяли бы согласно известным правилам для тюрем и изоляторов. На кинокадрах видно, как «милиция» извлекает из подвалов свежие трупы, всё ещё истекающие кровью.

Согласно еврейским источникам, погром приостановили сами немцы – орднунг понадусэ! На еврейское население Львова у немцев были свои виды: во время оккупации в городе было созданно третье по величине еврейское гетто. Еврейские умельцы должны были трудиться на «высшую расу» и закончить свою жизнь в лагере смерти.

Да, львовский погром был приостановлен, но не прекращён. Следующие погромы велись на регулярной основе совместной германо-украинской айнзацгруппой «С» при местном управлении СД. Уже 25 – 27 июля оуновцы убедили немецких хозяев устроить ещё одно массовое избиение евреев в качестве «священной мести»: в эти дни исполнилось 15 лет со дня убийства Петлюры еврейским боевиком Самуилом Шварцбартом. Жертвами «дней Петлюры» во Львове пали 2 тысячи евреев.

Во время первой бойни 1 – 2 июля 1941 года было убито около 4 тыс. евреев. С лета 1941 года и до момента массовой зачистки «Большая акция» летом – осенью 1942 года во львовское гетто (третье по величине) было согнано более 100 тыс. человек. После освобождения Львова Красной Армией, в городе нашлось всего 300 евреев – остальные были убиты либо во время погромов, либо отправлены в лагеря смерти.

Роль Шухевича и «Нахтигаля» во львовском погроме хорошо изучена: вместе с бандеровским активом туземцы из «Нахтигаля» принимали непосредственное участие в расправах над поляками и евреями. Как известно, уже осенью оба украинских батальона, «Нахтигаль» и «Роланд», были расформированы, как не имеющие боевой ценности и отправлены в Германию для перепрофилирования. Из них были созданы подразделения вспомогательной украинской полиции, отправленные на борьбу с партизанами и уничтожения мирного населения Украины и Белоруссии. Свою роль они выполнили: немцы создали два украинских батальона в качестве «наглядной агитации»: «вызволители, а не оккупанты».

Где-то через 15 или 17 лет после конца войны, удравший на Запад бандеровец Ярослав Стецько начал яростно отбрёхиваться от своей львовской речи и особенно от «экстерминации евреев». Причиной экстренного переобувания матёрого бандерлога стала охота израильтян на лиц, виновных в массовых убийствах евреев во всех странах, подвергшихся гитлеровской оккупации. Образованное после войны государство Израиль создало эффективную разведку «Моссад», получившую «длинные руки» в виде управления специальных операций

«Сайерет Маткаль». Агенты «Моссад» рыскали по Европе, Северной и Латинской Америке в поисках нацистских преступников. Если получалось – их похищали и вывозили в Израиль для суда и казни, как Эйхмана. Если не получалось похитить и судить – приговор приводили в исполнение по месту укрывательства нацистского преступника.

Именно поэтому действия порошенковцев и тому подобных «циничных бандер» вызывают ступор: чтобы поднять девальвированный в хлам собственный международный авторитет, они пытаются завоевать симпатии влиятельного международного ЛГБТ-сообщества. И тут же пробуждают законную ненависть к себе со стороны влиятельных еврейских организаций, чутко относящихся к теме массовых убийств евреев. Интересно, куда в случае чего собираются бежать «отцы» и «опора» послемайданной Украины?