Журналист сел в поезд с украинцами и выслушал их тайны и печали
Репортер «Брянских новостей» решил посмотреть, как изменились мысли украинцев за последние месяцы, и сел сегодня после обеда в очень неспешный поезд Москва – Львов, который прибывает в Брянск вечером.
Итак, медленно тронулись. Поезд Москва – Львов. Я со своим седьмым айфоном и томиком Бенуа вообще здесь себя не в своей тарелке чувствую. Чего вот они не едут в ЕС? У них же безвиз теперь. А мне теперь 5 часов с ними, даже больше. Все уже ждут туалет, а его откроют через полтора часа. Не то что в наших поездах – вообще не закрывают.
Какой-то рассказывает, как он раньше три тысячи долларов на северах получал. Теперь лафа ушла.
Другой в спортивном магазине работает. Вещи, которые к ним приходят с лейблом made in russia, срезают и нашивают made in usa.
Еще один попутчик говорит:
– Я только вчера из тундры. Под Красноярском снег лежит, но при этом комары кусают. Работа нечеловеческая, а они мне потом приносят расписной лист о зарплате. Я что? Из Таджикистана, что ли? Где они такую зарплату видели? Я рискую жизнью здесь, а они мне такие деньги платят. Зарплата 41800 рублей, но 7300 сразу отдай за патент как иностранный гражданин. Я вроде и жалуюсь, и не жалуюсь. Пять лет уже там…
Ну вот, Сухиничи — появился интернет. Поезд наш неспешен. Запах сала, курятины и чеснока. Шелест пакетов, почти родной гэкающий говор.
Говорят в том числе о сети. «ВKонтакте» и «Одноклассники» запретили, потому всюду по Украине объявления: восстановим за 50 гривен доступ к сайтам. Да уж, свобода у дитя евроассоциации.
Курить ходят все исподтишка в туалет. Окна открывают, сало жрут и пиво пьют. Вонища жуткая, закладывает и нос и все остальное. И очень влажно. Дети носятся, многие уже спят, после пива. Ни разу чая с плюшками не предложили.
В вагон-ресторан я что-то не решаюсь идти.
По вагону носят золото, хрусталь, игрушки, зарядки для телефона. Все как в страшном сне – как в советские времена и во времена тотального дефицита. Дети издают странные звуки.
Кто-то уже просился к мужику на работу, тот отнекивается.
Проводники, как кроты, скрываются где-то. Два раза видела – когда билеты забирал и сейчас, перед остановкой. Зарабатывают на всем подряд. И даже есть услуга – поздравляют с днем рождения по громкой связи. А вот чая не дождешься, сейчас пойду сама спрошу.
Вот Порошенко цитировал про немытую Россию. Посмотрел бы на своих соотечественников.
Впрочем, Путин ему вчера уже ответил. Напомнил, что Лермонтов ехал на Кавказ в том числе через те области, которые теперь входят в Украину. Может, отмоют и их когда-нибудь вместе с Петром Порошенко, владельцем оффшорных счетов и сластей липецких.
А главное – все на русском разговаривают? Хотя поезд львовский.
Мужик с бабой кроссворд разгадывают.
– Отечество по-другому? Батькивщина! Не, не подходит… Родина? Подходит!
Очень вежливый проводник: 55 рублей за чай с вафлей. Вафля украинская, конфеты «Рошен» не предлагали. И ассортимент скудный – пачка печенья и вафли. Всё. И даже донес сдачу. Сначала недодал 10 рублей, я и не заметила.
После сканвордов веселые и находчивые попутчики начали обсуждать проблемы батькивщины.
– Я из Хмельницкой области, Шепетовка.
– О, Шепетовка! На слуху. Чем-то известна, вроде?
– Ну, Пашка Корчагин наш. Островский.
– А сейчас чем богаты?
– А сейчас разруха. Никаких богатств. Все заводы попилили на металлолом. Нищета, работы нет. Старшее поколение уезжает на заработки в Италию. Убирают там горшки за немощными.
– И рады, наверное?
– Ну… рады… а что делать. Присылают деньги детям. А дети уже и работать разучились, знают, что родители не бросят. Я вот пенсии получаю 100 долларов. Мать моя и того меньше – 50. А сестра всю жизнь дояркой проработала. Рука правая уже не поднимается, все болит. И пенсию ей дали 30 долларов. А этот жирует!
Фамилий не произносят. Всем понятно, кто жиреет вприкуску с рошеновскими сластями.
Поезд прибывает в Брянск четко по расписанию — в 21:17. Перед составом выстраивается очередь из пограничников и черно-белые спаниели, которые обучены находить наркотики. А торговки хрусталем и сервизами сетуют в тамбуре:
– Половину только распродала. Я и так уже топчусь перед ними, топчусь. Они на меня как на полоумную уже смотрят. А сейчас пол вагона брянских вышло. И что теперь? Кому я эти остатки буду продавать?
Грустно и обидно за этих обнищавших людей. Соседей, родственников. Об отношениях с Россией они между собой вообще не говорили. Наверное, все понимают.
